Возвращение в родной город стало для Антона не просто попыткой начать жизнь с чистого листа, а мучительным погружением в прошлое, от которого он годами бежал. Когда-то его мир был наполнен музыкой, славой и любовью Лизы, но жестокая авария, оборвавшая её жизнь, оставила лишь обломки. Год, проведенный в борьбе с зависимостью в стенах клиники, отнял последние остатки сил и веры в себя. Теперь он – тень прежнего себя, человек, потерявший всё, включая собственное предназначение. Единственной нитью, связывающей его с реальностью, остался старший брат Константин, всегда бывший его полной противоположностью: прагматичный, основательный, укорененный в этом провинциальном городе. Константин, видя состояние брата, предлагает руку помощи, но помощь эта не бескорыстна и обставлена строгим условием. Антон, не имея иного выбора, соглашается, даже не подозревая, насколько это решение перевернет его собственное представление о жизни, боли и исцелении. Условием оказывается работа учителем музыки в обычной районной школе, место, которое кажется Антону ещё одной клеткой, символом окончательного поражения. Первые дни становятся для него испытанием на прочность: он сталкивается не с благодарными учениками, а с циничными, потерянными подростками, чьи проблемы – агрессия, равнодушие, семейные драмы – кажутся ему мелкими на фоне его собственной трагедии. Он пытается просто отбывать положенные часы, замкнувшись в скорлупе своего горя. Однако постепенно, против своей воли, он начинает вникать в судьбы этих детей. Он слышит в их дерзости отголоски собственного отчаяния, видит в их бунте ту же боль одиночества, что съедает и его. Через музыку, единственный язык, который он ещё помнит, Антон невольно начинает выстраивать мосты. Помогая юной скрипачке побороть панический страх сцены, вызванный тиранией отца, или пытаясь достучаться до талантливого, но закрытого барабанщика, погруженного в домашние конфликты, он сам начинает заново осмысливать свою потерю. Работа с чужими ранами становится для него мучительной, но необходимой терапией. Он понимает, что Константин, предлагая этот путь, дал ему не просто работу, а шанс – не спасать других, а позволить им, их искренности и их борьбе, по крупицам вернуть его к жизни, заставив снова почувствовать что-то, кроме всепоглощающей вины и пустоты.